Оригинальный мир и персонажи Джедайт и Тиль Уленшпигель
Даго/Рай, слово "война". Предупреждение: оно все равно про АлексаМеченый не любит войну.
Это не мешает ему считать ее удобнейшим инструментом, и являться причиной доброй полусотни конфликтов разного масштаба, но в глубине души его злит и деловой настрой Даго, и сложные эмоции духа, для которого война была бы веселой, не будь она такой некрасивой. Рядом с ними двумя, благословенный до неприятного остро чувствует себя человеком.
Он первым замечает изменения, и поначалу решает, что ошибся – слишком уж не вяжется с обоими безотчетный и подспудный страх друг за друга. Но он оказывается прав, и, вопреки всякой логике, злится еще сильнее: раз уж Отец решил показать ему, как любят некроманты, он мог бы выбрать для этого не брата, а кого-нибудь другого. Шаро, например. Шаро не жалко.
Дэмиан/Дориан, фраза "Он же имперец! Враг!"- Ты с ума сошел! - орет средний брат ему в лицо. - Притащить его к Храму Отца! Он же имперец! Враг!
Дэмиан осторожно высвобождает отвороты куртки из сведенных бешенством пальцев, чувствуя, как от стыда холодеют скулы.
- Заткнись. - хлесткое слово не приносит облегчения, хочется выругаться или врезать, но Рио уже совсем рядом, и он может лишь прожигать брата взглядом. Гростер совершенно не жаждет начать знакомство раменаи с семьей с демонстрации того, как плохо они ладят со средним.
- Ваша информация устарела. - Дориан с улыбкой вручает Дану сверток, упакованный в таверне напротив - Атрей находит некую непонятную благословенному прелесть в том, чтобы перекусывать на ходу или на свежем воздухе. - Я не враг и уже полтора года, как не имперец. - Он вглядывается в зло кривящегося собеседника и уточняет. - Вы же Лардэн? или Дэйвен?
Тот едва не шипит, как дождь на углях, и демонстративно обращается к младшему.
- Отец и Дэйвен могут сколько угодно потакать твоей дури, братец, но я не столь безрассуден и не собираюсь любезничать с твоей подстилкой. Имперец остается имперцем, даже уехав из Империи. Не хочу даже думать о том, как ты его уговорил.
Дэмиан смотрит, как замерзает взгляд Атрея на словах дурь и подстилка. Он пытается понять, что может успеть сделать, кроме как зарубить идиота, пока оскорбленный Рио не опомнился, и не вызвал благословенного на дуэль под стенами Храма, но не успевает вытащить меч. Его пальцы накрывает прохладная ладонь раменаи, и спокойный чуть насмешливый голос прорезает гомон площади, как холодное течение.
- Не мне рассказывать вам, Лардэн, как умеют убеждать офицеры меча. Впрочем, вы же так и не добились звания, какая жалость. - За успевшей стать непривычной светской улыбкой щурятся совершенно ледяные яростные глаза. - Что же, не каждому удается возобладать над своими страстями. Не переживайте, возможно вам все-таки удастся найти того, кто согласится вас терпеть, несмотря на мерзкий характер. Всякие чудеса случаются. - И пока благословенный хватает ртом воздух, Рио переводит потеплевший взгляд на любовника. - Пойдем есть, Дан, умираю с голоду.
- Рио, - Дэмиан смотрит на совершенно неаристократично вгрызающегося в яблоко Атрея, - а как ты догадался, что это именно средний брат?
Тот скармливает огрызок Кео, которому внезапно приспичило поиграть в приличную лошадь, и улыбается Гростеру.
- А ты думал, вместе с титулом и должностью я оставил на родине и мозги? Я дипломат, Дан, я привык больше узнавать из того, о чем молчат, чем о чем говорят вслух. А о среднем брате ты говорил крайне мало, в отличие от Дэйвена и отца.
Дэмиан чувствует себя полным идиотом, но это почему-то совершенно не мешает ему быть почти неприлично счастливым.