[Lenel]

Процесс упорного погрызания Камши идет уже месяц. Догрызла, кажется, до пятой книги, в основном ловлю то, что мне нужно как канон, но не смогла пройти мимо дивной красоты диалога Лионеля и Давенпорта.

о долге и предательстве

— Я получаю письма из Олларии. Большинство офицеров, открывших Альдо проход к
столице, были приглашены в Тарнику. Туда же выехал и принц, но не доехал, потому
что вы на него напали. Альдо был ранен и вернулся в Лаик, вы не стали его
преследовать, а вместе с вашими приверженцами рванули в Тарнику, где и перебили
приехавших за наградами предателей. Сомнений быть не может, вас описали с
величайшей точностью.

— Это был не я, — глупо пробормотал Чарльз, — не я и не Ансел… Кто это был?

— Полагаю, наемники все того же Ракана, — жестко ухмыльнулся Лионель. —
Благородный принц не желал платить по счетам, а может, ему было нечем, и он
избавился от кредиторов. Весьма разумно.

— Это предательство. — Голова кружится, но от чего: от новостей или от вина? —
Ракан предает даже своих. Вы не можете одобрять предательство!

— Одобрять не могу, но иногда без него не обойтись. — Лионель приподнял бокал. —
Вас, к примеру, я предать могу, имейте это в виду. Вас, но не Талиг.

— А Первого маршала? — Зачем он спросил? Его дело — исполнять приказы, а не
набиваться на разговоры.

— Алву? — Савиньяк усмехнулся. — Нет, Алву я не предам, точно так же как он не
предаст меня. В случае необходимости один пожертвует другим, только и всего.

— И чем это отличается от предательства? — Лионель был омерзительно прав, Чарльз
понимал это и все равно спорил, не мог не спорить.

— Предательство для предаваемого всегда является неожиданностью и неприятностью,
— маршал Севера больше не улыбался, — а мы знаем, чего ждать друг от друга. Если
потребуется поджечь фитиль, ни меня, ни Алву не остановит то, что другой
привязан к пороховой бочке.

Эти двое не жалеют никого и в первую очередь себя. Ворон имел право говорить так,
как он говорил в Октавианскую ночь. Он доказал это у эшафота. Выстрелить в
предателя и выскочить в окно… Прорубиться сквозь целый полк и положить шпагу…

— У вас странный взгляд, Давенпорт, о чем вы задумались?

— Вы напомнили мне о господине Первом маршале.

— Да, мы похожи, — подтвердил Лионель. — Только Алва первый, а я — второй. Если
будет нужно, я стану первым, но я этого не хочу. Там, где я положу пятерых
солдат, Ворон обойдется тремя. Он нужнее.